НЕИЗВЕСТНЫЕ ЖИВОТНЫЕ

БЕРМУДСКИЙ ТРЕУГОЛЬНИК

АНОМАЛЬНЫЕ ЗОНЫ

АПОЛЛОНИЙ РОДОССКИЙ О ПУТИ АРГОНАВТОВ К АТЛАНТИДЕ

Песнь 1(1-2)  

Вступление  

Феб, с тебя песнь начав, вспомним о деяниях

Древнерожденных мужей славных,

Что, следуя воле державной Пелия,

Устьем Понта промчавшись между чернопенных скал,

за руном золотым устремились…

(905 — 940)

Аргонавты посещают остров дочери Атланта Электры

на пути от Эллады к Понту Эвксинскому (Черному морю)

близ Мало-азийской Фригии и Дардании.

…Что ж до меня, то держись обо мне в сердце лучшего мненья, —

Знай, что довольно с меня, коль на то будет Пелия воля,

В отчей земле обитать. Лишь бы боги труды с меня сняли!

Если же не суждено мне в Элладу вернуться обратно,

Мне, что иду в дальний путь, ты же сына родишь той порою,

Вышли его, как он в возраст придет, в наш Иолк Пелазгийский,

Дабы отцу моему был и матери в горе утехой,

Если застанет еще их в живых, и в отлучку владыки

Дабы, в чертогах своих находясь, они были в почете», —

Молвил и первым вступил на корабль, и другие герои

Тоже вступили за ним. В руки весла затем они взяли,

Все по местам по порядку расселись. Тут Apr им причала

От омываемой морем скалы отрешил, а герои,

Длинные весла подняв, с силой бить по воде ими стали.

Вечер настал, и пристали они по совету Орфея

К острову дщери Атланта, Электры, чтоб, чрез посвященье

Тайные сведав обряды, могли с безопасностью большей

Дальше свой путь совершать по страшного моря пучинам.

Больше об этом не след говорить! Благодать да почет

И на том острове и на богах, там живущих, на долю

Коих те таинства сыпали, но… петь о них нам не должно!

Идя оттуда на веслах по Черного моря глубинам,

Фракии землю с одной стороны, а с другой, дальше в море,

Имброс имели напротив они, и как раз при заходе

Солнца уже к Херонесу, что выдался в море, приплыли.

Там быстрый Нот им навстречу подул, и, поставив по ветру

Парус, в глубокие воды они Афамантовой дщери

Быстро вошли: моря верхняя часть по-за ними осталась

К утру, а ночью они переплыли ту часть, что в пределах

Брега Ретийского, с правой руки землю Иды имея.

А Дарданию покинув, пристали они к Абидосу,

Дальше Перкоту, потом Абарниды песчанистый берег

Проминовали, а также священную Питиею,

И в ту же ночь, хоть корабль и кренился у них с бока на бок

В водовороте, прошли до конца Геллеспонт вечно бурный.

Остров утесистый есть в Пропонтиде, от нивообильной

Фригии недалеко, в море вдавшийся, — остров, поскольку

В нем перешеек, волною морской заливается, к суше

Скатом пологим идя. С двух сторон берега в нем доступны

Для кораблей, а лежат те брега над рекою Эзепом.

Гору Медвежьей горой именуют окрестные люди…

(1150 — 1170)

Аргонавты оставляют Геракла во Фригии,

на мизийском брегу Пропонтиды (Мраморного моря),

где он потом встретит Гесперид.

…И устроен был пир на Медвежьей горе в честь богини,

И воспевали на нем многовластную Рею. С зарей же,

Ветры когда улеглись, на веслах отплыли герои,

Каждого богатыря жажда нудила в том потягаться,

Кто перестанет последним грести. Ведь безветренный воздух

Моря пучины разгладил и гладь усыпил он морскую.

Вверясь безветрию, вдаль все и вдаль подгоняли герои

С силой корабль. И его, что по морю летел, не могли

бы Даже и равные вихрю догнать Посейдоновы кони…

Но когда на море зыбь поднялась под порывами ветра,

Что от речных берегов в час вечерний вздымается с силой,

Сразу сдавать они стали под гнетом усталости. Их же,

Что из последних работали сил, все ж Геракл мощнорукий

Влек за собой, подвигая ладьи крепко слаженный кузов.

Но вслед за тем, как они, к берегам поспешая Мизийским,

Мимо Риндакия устья прошли и громадной могилы Эгеона,

На малость лишь выше пределов Фригийских.

Тут на весло поднимая бугры ветром вздутого моря,

Переломил он весло пополам. Сам с одним лишь обломком,

Крепко руками сжимая его, повалился он на бок,

Море ж обломок другой поглотило. Геракл сел, в молчаньи

Всех озирая, — рука у него не привыкла к покою.

(…) А сын Зевеса, друзьям дав наказ пир наладить на славу,

К лесу направился сам, дабы тою порой поскорее

Новое сделать весло по руке для себя.

Песнь 2 (310 — 405)  

Старец Финей описывает грядущий путь аргонавтов.  

«Слушайте! Правда, ведать про все вам, друзья, невозможно

В точности, но, что угодно богам, того я не скрою.

Я погрешил уже раньше, когда, неразумный, все думы

Зевса я до конца открывал. Ему ведь угодно

Прореченья людям давать лишь неполные, дабы

Люди всегда кое в чем от бессмертных зависели волн.

Скалы вы сперва, от меня отплывши отсюда,

Черные две узрите при самого моря теснинах,

А между коих никто проскользнуть не мог безопасно.

Ибо снизу не на корнях они утвердились,

Но то и дело, одна на другую идя, они вместе

Сходятся, а по-над ними вздымаются волны морские.

Страшно кипя, и раскатом глухой отзывается берег.

Увещаний моих потому вы послушайтесь ныне.

Если взаправду, и разум блюдя, и богов почитая

Едете, и да не сгибнете по неразумью ль пустому

Волей своей, иль вперед в молодом устремляясь порыве.

Птицей надобно сделать, голубкою, пробу сначала,

Прочь с корабля наперед ее выпустив. Если сквозь эти

Скалы к морю она на крыльях целой промчится,

То вам не след долго мешкать с отправкой своею в дорогу.

Но всей силою, весьма в руках укрепив, рассекайте

Моря вы узкий пролив. Свет спасенья, конечно, не столько

Будет для вас в молитвах, как в мощности рук заключаться.

Потому все оставьте и смело вовсю напрягите

Силы свои. Допрежде ж взмолиться к богам не мешает!

Если ж, летя прямиком, посреди скал голубка погибнет,

Сразу вспять гребите, зане много лучше бессмертным

Тут уступить, ибо доли вам злой среди скал не избегнуть,

Даже если б Арго создано было сплошь из железа.

Глупые, не дерзните моих преступить прорицаний.

Хоть бы вам и мнилось, что в три я раза и больше

Для Уранидов отвратней, чем я вообще им отвратен.

Не дерзните же на корабле вы без птицы проехать!

Как надлежит быть тому, так и будет. И если уйдете

Вы от сходящихся скал, невредимы оставшись средь Пота,

Сразу, имея страну Вифинцев по правую руку,

Дальше плывите, брегов избегая кремнистых, доколе

Воды Ребы, реки быстротечной, а также мыс Черный

Обогнув, не дойдете до гавани вы в Тинеиде.

А оттуда по морю совсем недалеко проехав

К Марнандинов земле, что насупротив будет, пристаньте.

Путь в тех местах пролегает к Аиду, под землю ведущий,

И утес крутой ввысь подъемлется Ахерузийский,

А внизу тот утес прорыв, Ахеронт коловратный

Воды лиет свои, ток струи из пропасти страшной.

Недалеко от тех мест вы холмов проминуете много

В Пафлагонян земле, был владыкой у коих Энетский

Нелопс сперва, от чьей крови они гордо род свой выводят.

Есть там один утес, что Гелики-медвидицы против.

Крут он со всех сторон, и его называют «Карамбис».

А по-над ним, обтекая его, кружат вихри Борея,—

Так-то в глубь моря зайдя, касается он и эфира!

Как обогнешь тот мыс, пред тобой уже расстелется длинный

Берег морской. На краю ж того длинного берега, там, где

В море утес выдается вперед, воды Галиса с страшным

Низвергаются шумом. Вблизи ж него меньше размером

Ирис река в белой пене бежит коловратами в море.

А немного подальше большой выдающийся угол

Выступает земли; близ него же реки Фермодонта

Устье в спокойный залив Фемискирского мыса пониже

Тихо впадает (река чрез большой материк протекает).

Там Дойанта поля, а от них недалеко три града

Амазонок лежат; ниже наижалчайшие люди

На земле, что крепка и трудна для работы. Халибы.

Люди труда, проживают, а заняты делом железным.

Рядом же с ними стадами богатые Тибарены

За Генетийским живут Зевеса Евксинского мысом;

Возле же них Моссинеки, соседи, богатый лесами

Материк населяют, а также и рядом подгорья,

В башнях себе деревянных обитель из древа устроив,

[В крепко сколоченных башнях, «моссинами» их называя,

Да и они от «моссин» свое получили прозванье].

Этих людей преминув, и у острова с берегом гладким

Бросив якорь, птиц вы отгоните хитростью разной

Наглых, что в бесконечном числе посещают обычно

Остров пустой. А на нем, на том острове, соорудили

Храм из камней в честь Ареса владычицы Амазонок,

Отрера с Антиопон самой, на войну пред уходом.

Там из соленого моря придет несказанная помощь

К вам, и я потому советую, дружески мысля,

Бросить там якорь. Однако, зачем надо вновь погрешать мне,

Полностью все в прорицаньи одно за другим излагая?

А за островом и за лежащим насупротив брегом

Племя Филиров живет; За Филирами выше — Макроны;

За Макронами вновь племена — им числа нет — Бехиров;

Возле них их соседи, Сапиры, свой век провождают;

С ними смежны Визиры, а выше ближайшими будут

Сами Колхи уже, войнолюбцы. Вы ж путь совершайте

На корабле, пока не войдете вы в пазушье моря.

Там на твердой земле Китаидской, из гор Амарантов,

Из далекой дали, и по всей равнине Киркейской

Свой широкий ток в море водоворотный льет Фазис.

И корабль к устью этой реки подгоняя, твердыни

Вы Эита узрите Китейского, также Ареса

Рощу, тень где царит. Руно в ней на самой вершине

Дуба висит, и чудище-змей невыносного вида

Взоры водит кругом, зоркий сторож, и день ли то будет

Или же ночь, не смыкает сон сладкий очей его наглых».

(800 — 850)

Аргонавты минуют Кианейское устье Боспора (Босфор)  

А между тем лишь дошли они до кривого залива

Узких теснин, с двух сторон замкнутых жесткой скалою

И волной коловратной бежавший кораль омываться

Уж стал, они в страхе в плаванье дальше стремились,

И непрерывно уже стал бить скал сшибавшихся грохот

В уши… Голубку, чтоб промчалась свободно,

Тут Эвфем выпускает… Она ж пролетала

Скал посреди, а они, став насупротив друг друга,

Обе затем вдруг сойдясь, загремели… Бурно волнуясь,

Море воздвиглось, как туча, и гул побежал по пучине.

И тут весь эфир преисполнился страшного шума,

И пещер полых глубь у подножия скал ноздреватых

Звук глухой издавала над моря прибоем, на брег же

Белой пены клочья с кипящей воды ниспадали.

Сразу теченье корабль завертело…

Все гребцы громко вскрикнули голосом зычным,

Тут же на весла они налегли, ведь снова разверзлись

Скалы! Тут трепет напал на гребцов в ту минуту, как снова

Понесло их корабль на волне, побежавшей обратно,

Прямо меж скал. Страх тут охватил без изъятья

Всех. Ведь над главой неизбывная гибель нависла.

Там и сам Понт широкий уже проглядывать начал…

Гнулися весла, словно изогнутый лук,

Подчинялся воле героев!..

Тут от крепкой скалы его отвергла Афина

Сразу левой рукой, а правой вперед протолкнула

Она. Со стрелой окрыленною схож, корабль помчался…

(1245 — 1270)

Аргонавты подходят к Кавказу.

А на заре, как они пробудились, задул ветр попутный;

Подняли парус они; он надулся под ветра порывом,

И немедля покинут был остров Ареса дружиной…

Дальше Макронов края и пространную землю Бехиров

И Сапиров затем буйно-наглых они миновали,

И народ Визиров соседний. Все дальше и дальше

Мчались они, и несло их дыханье теплого ветра:

Вот уже пазушье Понта пред ними вдали показалось,

И воздымались уже гор Кавказских отвесные кручи

Издали. Там к некрушимым скалам Прометей медной цепью

Был пригвожден неразрывной и печенью вечно своею

Птицу орла он кормил, при повторных ее появленьях.

Видели птицу они, как она в высоте с резким криком

Над кораблем пронеслась к облакам близко вечером.

Все же Парус ладьи всколыхнула она, крыл задев дуновеньем.

Ведь тот орел своим видом с воздушной птицей не сходен,

Крылья подобны его гладким веслам, — он ими и движет.

А потом невдолге услыхали и стонущий голос

Прометея, чью печень орел вырывал. Оглашался

Воплем эфир, пока снова орла кровожадного, тем же

Вспять путем что летел, не увидели мужи-герои.

Ночью ж они, полагаясь на опытность Арга, приплыли

К Фазиса водам широким и к Понта последним пределам.

Тотчас они паруса и раину убрав, положили

В полое их гнездо, а потом корабельную мачту

Книзу пригнув, опустили туда же и быстро на веслах

Вгнали корабль в воды полной реки, что везде с шумным плеском

Пред кораблем расступались. По левую руку героев

Были высокий Кавказ и Эй, град Китаидский,

Поле далее шло Ареса и роща святая

Бога, где змей караулил руно и смотрел за ним зорко.

А руно на покрытых листвой ветках дуба висело…

Песнь 4 (1380 — 1480)  

На обратном пути аргонавты посещают землю Атланта

и Гес-перид, где видят Геракла, коего они оставили во Фригии.

Муз самих это повесть. Со слов Пиерид, их прислужник,

Песнь я пою, и слышал я сказ, всякой веры достойный,

Будто бы, о царей сыновья, наилучшие мужи,

Силу свою, мощь свою проявив, по пустыням Ливийским

Вы, вверх поднявши корабль и все то, что на нем находилось,

И возложив на плечи, несли его целых двенадцать

Дней и ночей. А был бы кто в силах про все нам тяготы

Пересказать и беды, что вы, трудясь, претерпели?

Подлинно, род свой вели все от крови бессмертных герои,

Если такой смогли труд снести, приневолены силой.

Но, все вперед груз неся, Тритоновых вод лишь достигли,

С радостью в них вступивши, корабль с мощных плеч опустили.

Бешеным псам наподобье, потом, взад-вперед устремляясь,

Долго источник искали, — сухая прибавилась жажда

К горьким лишениям их и к печалям, и были не тщетны

Поиски их. Они подошли к тому месту святому,

Где охранял пред тем накануне плоды золотые,

Ладон, ужасный змей, на лугу Атланта. Кругом же

Нимфы тогда Геспериды резвились и сладостно пели.

Но в это время уже был Гераклом убит он и трупом

У ствола недвижимо лежал, там у яблони. Только

Кончик хвоста дрожал, с головы ж начиная до черной

Был он спины совсем бездыханен, и, так как Лернейской

Гидры горький яд был в крови оставлен стрелами,

Всюду в ранах гниющих гнездились присохшие мухи.

Геспериды ж вблизи, заломив белоснежные руки,

Над головой своей русой, стенали. Герои толпою

К ним подошли. Они ж в один миг при их появленьи

В землю и пыль обратились. Орфей сразу понял, что божье

Чудо пред ним, и к ним за друзей обратился с мольбою.

«Милость свою вы нам благосклонно явите, богини,

Сопричислены ль вы к небожительниц светлому лику

Или наземных богинь, иль «Нимфы пустынь» ваше имя!

Нимфы, о, Нимфы, род вы святой Океана, пред нами

Лик свой воочью явив, нам, жаждущим, вы укажите

Или какой-нибудь из скалы льющей воду источник,

Или святой родник, из земли бьющий, коим, богини,

Мы облегчить бы смогли палящую жажду. А если,

По морю путь свершая, придем мы в Ахейскую землю,

Тысячи мы принесем вам даров, как и главным богиням,

Возлиянья свершим и пиры в благодарность устроим».

Так громким голосом их он молил, и они пожалели,

Страждущих .